«Работа ученого — это свобода»

О детстве и примерах ученого

Я выросла в обычной семье гуманитариев: мама — учитель русского языка и литературы, папа — милиционер с историческим образованием. Поэтому теплые отношения с биологией у меня сложились не сразу: в начальной школе я не понимала, как людям вообще может быть интересно что-то, связанное с природой. В средних классах преподавательница смогла привлечь мое внимание необычным форматом уроков. И именно тогда я осознала, что биология — это наука, которая позволяет узнать многое про себя самого. Но вплоть до 11 класса я не думала, что свяжу с этим свою жизнь, потому что не представляла, чем может заниматься ученый-биолог. У меня не было перед глазами примера настоящего ученого, что могло бы стать для меня стимулом заняться наукой. Поэтому после окончания школы я подавала документы на разные направления: от строительства дорог до банковского дела. Но благодаря счастливому стечению обстоятельств и большому желанию изучать человека осталась учиться в Новосибирском государственном университете на факультете естественных наук. 

О науке

Я поняла, что хочу заниматься научной деятельностью, когда на четвертом курсе попала в настоящую научную лабораторию, чтобы писать там диплом. И тогда у меня буквально сложился пазл: и приятный коллектив, и интерес к науке, и актуальная на то время тема стволовых клеток. Я постепенно влилась в работу и поняла, что хочу  продолжать заниматься научной деятельностью и после защиты диплома. 

Об исследовании

Сейчас я изучаю нейрогенез человека — процесс формирования головного мозга. Конкретнее — моя работа посвящена изучению таких заболеваний, как умственная отсталость. Сегодня примерно каждый 30-й человек страдает умственной отсталостью разной степени тяжести. Поэтому знать о возможных причинах этих заболеваний очень важно. Мы с коллегами работаем над проектом, цель которого — выявить генетические факторы, нарушающие нормальные процессы развития мозга, приводящие к умственной отсталости. Пару лет назад медицинские генетики из Томска нашли пациентов с диагнозом «умственная отсталость», у которых была обнаружена мутация в гене CNTN6. Его роль в развитии человеческого мозга еще не до конца установлена, поэтому сейчас мы занимаемся его изучением, но делаем это на довольно необычном объекте. Мы выращиваем мини-мозги, научное название которых — «органоиды головного мозга». Эти модели соответствуют реальному человеческому мозгу на стадии трех месяцев эмбрионального развития. При помощи такой технологии нам уже удалось установить, что процессы работы клеток головного мозга нарушаются примерно в первые 20 дней эмбрионального развития. Мы описали фенотип мутации — то, как она проявляется — и сейчас расшифровываем ее молекулярные механизмы. 

Об ученых

Наша работа действительно сложная и требует особых качеств от человека, который хочет быть ученым. Впрочем, эти качества важны не только в нашей отрасли, но и во всей научной сфере. Например, аккуратность. Нужно быть очень аккуратным не только из-за работы с редким или хрупким материалом, но и потому, что в лаборатории ты работаешь не один. То, в каком состоянии ты оставляешь после себя рабочее место, показывает твое отношение к коллегам. Работа ученого подразумевает постоянное взаимодействие с представителями других университетов, поэтому не менее важны так называемые soft skills. Любая большая научная работа требует усилий не одной лаборатории, поэтому навыки коммуникации, умение решать конфликты и проявлять эмпатию по отношению к другим людям — все это сказывается на продуктивности команды и конечном результате работы. И хотя многие до сих пор думают, что ученые — это скучные и серьезные седовласые мужчины, это совсем не так. В нашей работе важна и креативность, умение нестандартно мыслить. У тебя больше шансов на успех, если ты можешь вовремя найти интересный подход к ситуации: как провести эксперимент с наименьшими затратами и при этом сделать его изящным и с ноткой креатива. 

О будущем

В ближайшие несколько лет в нашей сфере изучения и создания органоидов головного мозга можно ожидать продвижения. В мини-версиях головного мозга человека, с которыми мы работаем сейчас, нет сосудов, поэтому питание внутри органоида нарушено и клетки постепенно умирают. Но уже сейчас некоторые исследователи пытаются выращивать систему сосудов в этих мини-мозгах. И если ученым удастся этот эксперимент и они официально его подтвердят, это существенно расширит спектр нашей деятельности. Это даст возможность развивать органоиды до более поздних стадий: до пятого-шестого месяца эмбрионального развития. Соответственно, мы сможем увеличить этап, на котором сумеем модерировать интересующие нас события, например процесс созревания нейронов. 

О головном мозге

Тому, что сейчас есть возможность выращивать мини-версии головного мозга, мы обязаны Синъе Яманаке, который открыл технологию репрограммирования генома. Без этого наша нынешняя деятельность была бы невозможна. По сути, мы выращиваем органоиды человеческого мозга из кусочка кожи размером 5 х 5 миллиметров. Мы берем биопсию кожи у пациента и при помощи специальных манипуляций «откатываем» настройки клеток до состояния эмбриональных стволовых, на основе которых мы и построили весь наш организм. Это своеобразный способ вернуть время назад на клеточном уровне, который дает возможность в лабораторных условиях вырастить любую клетку взрослого человека: нейрон, клетку кожи, желудка или кишечника. И за это в 2012 году Синъя Яманака получил Нобелевскую премию.  

О сложностях и рутине

У всего есть свои сложности, и профессия ученого не исключение. И самое важное, что следует знать будущим молодым ученым: в нашей работе много рутины. Человек, который каждый день хочет видеть графики изменений, картинки с результатом эксперимента, вряд ли сможет долго проработать в научной сфере. Если ты хочешь быть ученым, надо запастись терпением и быть готовым изо дня в день проводить однообразные эксперименты. Однажды я целый год ждала заветную картинку с важным результатом, но когда наконец-то получила ее, поняла, что ожидание того стоило! Надо быть готовым и к тому, что ученые постоянно имеют дело с провалами. Попытки поставить эксперимент, которые ни к чему не приводят, занимают от 50% до 90% всей деятельности. И для многих это перетекает в еще одну проблему: стресс. Это правда: работа ученого постоянно сопряжена со стрессовыми ситуациями, потому что помимо обычной деятельности мы пишем заявки на гранты и параллельно с этим готовим отчеты по уже полученным грантам. Надо также писать статьи, чтобы эти гранты давали. А неудачные эксперименты на многих давят, особенно если не получается сдвинуться с мертвой точки долгое время. Но в таком случае главное — не сдаваться, потому что эмоции, которые ты испытываешь, добившись нужного результата, непередаваемы. И такие ситуации вдохновляют тебя работать еще больше и усерднее. 

О прошлом

Если почитать биографии ученых того времени, можно сделать вывод, что они были настоящими фанатиками. Та же Мария Склодовская-Кюри — она была гением, и я искренне ею восхищаюсь, но она буквально жила наукой. Сейчас наука — это больше работа, раньше это был смысл жизни. А для меня профессия не самое важное в жизни. Более того, раньше ученые были специалистами сразу во всем: и физик, и ботаник, и лингвист. Сейчас такое невозможно: мы живем в огромном информационном потоке, у нас слишком много знаний, чтобы охватить все. Но до сих пор в обществе сохранился стереотип, что если ты ученый, то ты знаешь все. Это не так: ученый биолог-генетик не должен знать всех лягушек и по тому, как они квакают, определять их вид. 

О свободе

У работы ученого есть и свои существенные плюсы. Для меня это свобода. Будучи ученым, ты работаешь с вещами, которые интересны именно тебе, и это дает возможность реализовывать свой потенциал. Ведь если ты идешь в науку, значит, тебе это интересно. И принимая во внимание собственный интерес, ты можешь сам выбирать, какой эксперимент ставить, как поступить в случае той или иной реакции, с кем работать и как лучше презентовать проведенное исследование. Наука помогает тебе проявить свои творческие наклонности. 

Об открытиях

Есть мнение, что большинство открытий в науке уже сделано. Мне кажется, это не так. Просто в современных условиях происходит деление на более узкие специализации. Безусловно, какие-то фундаментальные открытия уже сделаны, но, если копнуть глубже в каждой из сфер, окажется, что есть еще много неизведанного. В нейрогенетике, например, не изучена роль многих генов: непонятно, что они делают в ходе нейрогенеза и для чего вообще нужны. Знаний становится все больше: каждый день появляются сотни новых публикаций, а это значит, что ежедневно люди находят ответы на неизведанные раньше вопросы. Я уверена, что наукой будут заниматься еще несколько сотен поколений, потому что от нас еще так много скрыто. 

О возможностях генетики

Следует понимать, что генетические заболевания почти не поддаются лечению, однако это не означает, что их не нужно изучать. Ведь из любого правила есть исключения. Например, есть такое заболевание — фенилкетонурия, анализ на которую у нас берут еще в роддоме. В гене белка, который работает в печени, происходит мутация, из-за чего одна аминокислота становится токсичной и влияет на работу всей ЦНС. Но эта проблема решается довольно просто: нужно придерживаться специальной диеты, которая исключает продукты с содержанием этой аминокислоты, и тогда ребенок будет развиваться нормально. А если такого питания не придерживаться, у ребенка разовьется тяжелая форма умственной отсталости. Было бы здорово открыть еще хотя бы одно такое заболевание, коррекция которого будет доступна каждому и не потребует сложного генетического вмешательства. 

О целях