Самый красивый из братьев Шнайдеров и эталонная француженка Леруа-Болье оценили новый кутюр в Maison Margiela

Декорации были выполнены в виде фрагментов разных зданий — это прямая отсылка к приему, который использовал сам Маржела, оформляя бутики: он печатал изображения интерьеров прямо на ткань. И именно с таких деталей Мартенс начал свою реконструкцию кода дома.

На подиуме мы увидели настоящую историю в тканях: одежда словно была собрана из материалов, переживших не одну жизнь. Потертая кожа, рваные швы, рыхлые перья, состаренный текстиль, напоминающий ржавый металл, — все это сложилось в образы, отсылающие к философии самого Маржелы, который нередко создавал коллекции из найденных на барахолках вещей. В некоторых тканях читались явные аллюзии на ржавчину, в других — на лепестки, перья, пластиковую пленку и скотч. Этот контраст между естественным и искусственным стал основой почти каждого силуэта.

Лица моделей скрывали маски — из металла, кристаллов, ткани или пластика. Еще один прием бельгийского кутюрье, который он когда-то объяснял просто: чтобы зритель смотрел на одежду, а не на модель.

Коллекция в целом напоминала коллаж из микса прошлого и настоящего. Мартенс сознательно избежал яркой театральности времен Гальяно и сосредоточился на тишине, грубой красоте и ощущении материала. При этом его собственный почерк все же читался. В работе с кожей, в деструктивной эстетике, в архитектурных формах и нарочито грубых деталях ощущаются узнаваемые ноты Y/Project и Diesel. Но все это было аккуратно встроено в язык Margiela.

Интересно, что дизайнер решил не менять команду после своего назначения. Большинство портных и мастеров, работавших над коллекцией, остались прежними, и Мартенс выделил для них отдельный сектор в зале. А значит, Гленн намерен строить будущее бренда, опираясь на опыт тех, кто создавал его облик десятилетиями.

Сам дизайнер в интервью признавался, что считает Джона Гальяно гениальным рассказчиком, и вдохновлялся его фантазийным миром. Однако собственный путь Гленна пока более сдержанный, грубоватый, но зато — невероятно аутентичный.

Что касается реакции публики — она, как и всегда в случае с Maison Margiela, оказалась неоднозначной. В Сети обсуждают необычную эстетику шоу: кто-то восхищается продуманной режиссурой и отсылками к архивам, кто-то называет коллекцию еще одной Balenciaga. Но в одном сошлись почти все: это сильный и запоминающийся дебют, за которым стоит следить.

Звездных гостей, конечно, было не так много, как у Демны. Даже представительницы семейства Карадашьян-Дженнер, которые не раз выказывали свое уважение и любовь к модному Дому, по всей видимости, ушли вместе с Гальяно и проигнорировали показ. Впрочем, может, у Ким был слишком плотный график, поэтому остаться после Balenciaga в Париже она просто не могла. Но об этом пока рано судить.

Зато среди почетных гостей были замечены звездный стилист Лоу Роуч, русская супермодель Наташа Поли с супругом Питером, Карди Би, уставшая от эпатажа за все дни Недели, такая же скромная Вера Вонг, а также Тесса Томпсон, Пом Клементьефф, Айви Гетти и многие другие.

Например, Филиппин Леруа-Болье — та самая настоящая француженка, у которой стиль как будто в крови. В «Эмили в Париже» она сыграла строгую, но шикарную главреда модного журнала, но в жизни 62-летняя актриса любит фэшн не меньше. Она часто бывает на показах, не боится ярких образов и всегда выглядит модно, но непринужденно — как это умеют только парижанки.

Также среди приглашенных был Володя Шнайдер — самый загадочный и, как многие уверены, самый красивый из братьев Шнайдеров. В семье их пятеро, и каждый по-своему связан с искусством, но именно Володя чаще всего оказывается в центре внимания не из-за ролей (их у него пока немного), а благодаря своей внешности и врожденному обаянию. Он не так активен на экране, как его братья Нильс или Алеша, но уж если появляется — запоминается сразу. Настоящий француз с русскими корнями.